|
Вот я вошел, и дверь прикрыл, И показал бумаги, И так толково объяснил, Зачем приехал в лагерь. Начальник – как уключина, – Скрипит – и ни в какую! «В кино мне роль поручена, – Опять ему толкую, – И вот для изучения – Такое ремесло – Имею направление! Дошло теперь?» – «Дошло! Вот это мы приветствуем! Чтоб было, как с копирки, Вам хорошо б – под следствием Полгодика в Бутырке! Чтоб ощутить затылочком, Что чуть не расстреляли, Потом – по пересылочкам, – Тогда бы вы сыграли!..» Внушаю бедолаге я Настойчиво, с трудом: «Мне нужно – прямо с лагеря, Не бывши под судом!» «Да вы ведь знать не знаете, За что вас осудили, – Права со мной качаете – А вас еще не брили!» «Побреют, – рожа сплющена! Но всё познать желаю, А что уже упущено – Талантом наверстаю!» «Да что за околесица, – Опять он возражать, – Пять лет в четыре месяца, – Экстерном, так сказать!..» Он даже шаркнул мне ногой, – Для секретарши Светы: «У нас, товарищ дорогой, Не университеты! У вас не выйдет с кондачка, Из ничего – конфетка: Здесь – от звонка и до звонка, У нас – не пятилетка! Так что, давай-ка ты, валяй – Какой с артиста толк! – У нас своих – хоть отбавляй», – Сказал он, и умолк. Я снова вынул пук бумаг, Ору до хрипа в глотке: Мол, не имеешь права, враг, – Мы здесь не в околотке! Мол, я начальству доложу, – Оно, мол, разберётся!.. Я стервенею, в роль вхожу, А он, гляжу, – сдаётся. Я в раже, удержа мне нет, Бумагами трясу: «Мне некогда сидеть пять лет, – Премьера на носу!» 1970
|