|
Штормит весь вечер, и пока Заплаты пенные латают Разорванные швы песка – Я наблюдаю свысока, Как волны головы ломают. И я сочувствую слегка Погибшим – но издалека. Я слышу хрип, и смертный стон, И ярость, что не уцелели, – Еще бы – взять такой разгон, Набраться сил, пробить заслон – И голову сломать у цели!.. И я сочувствую слегка Погибшим – но издалека. Ах, гривы белые судьбы! Пред смертью словно хорошея, По зову боевой трубы Взлетают волны на дыбы, Ломают выгнутые шеи. И мы сочувствуем слегка Погибшим им – издалека. А ветер снова в гребни бьёт И гривы пенные ерошит. Волна барьера не возьмёт, – Ей кто-то ноги подсечёт – И рухнет взмыленная лошадь. И посочувствуют слегка Погибшей ей, – издалека. Придет и мой черед вослед: Мне дуют в спину, гонят к краю. В душе – предчувствие как бред, – Что надломлю себе хребет – И тоже голову сломаю. Мне посочувствуют слегка – Погибшему, – издалека. Так многие сидят в веках На берегах – и наблюдают, Внимательно и зорко, как Другие рядом на камнях Хребты и головы ломают. Они сочувствуют слегка Погибшим – но издалека. Но в сумерках морского дна, В глубинах тайных кашалотьих Родится и взойдёт одна Неимоверная волна, На берег ринется она И наблюдающих поглотит. Я посочувствую слегка Погибшим им – издалека. 1973
|