Считай по-нашему, мы выпили не много, –
Не вру, ей-бога, – скажи, Серёга!
И если б водку гнать не из опилок,
То что б нам было с пяти бутылок!

...Вторую пили близ прилавка в закуточке, –
Но это были еще цветочки, –
Потом – в скверу́, где детские грибочки,
Потом – не помню, – дошел до точки.

Я пил из горлышка, с устатку и не евши,
Но – как стекло был, – то есть, остекленевший.
А уж когда коляска подкатила,
Тогда в нас было – семьсот на рыло!

Мы, правда, третьего насильно затащили, –
Ну, тут промашка – тут переборщили.
А что очки товарищу разбили –
Так то портвейном усугубили.

Товарищ первый нам сказал, что, мол, уймитесь,
Что – не буяньте, что – разойдитесь.
На «разойтись» я тут же согласился –
И разошелся, то есть расходился.

Но если я кого ругал – карайте строго!
Но это вряд ли, – скажи, Серёга!
А что упал – так то от помутненья,
Орал не с горя – от отупенья.

...Теперь дозвольте пару слов без протокола.
Чему нас учит семья и школа? –
Что жизнь сама таких накажет строго.
Тут мы согласны, – скажи, Серёга!

Вот он проснется утром – он, конечно, скажет:
Пусть жизнь осудит, пусть жизнь накажет!
Так отпустите – вам же легче будет:
Чего возиться, раз жизнь осудит!

Вы не глядите, что Сережа всё кивает, –
Он соображает, всё понимает!
А что молчит – так это от волненья,
От осознанья и просветленья.

Не запирайте, люди, – плачут дома детки, –
Ему же – в Химки, а мне – в Медведки!..
Да, всё равно: автобусы не ходят,
Метро закрыто, в такси не содят.

Приятно все-таки, что нас тут уважают:
Гляди – подвозят, гляди – сажают!
Разбудит утром не петух, прокукарекав, –
Сержант подымет – как человеков!

Нас чуть не с музыкой проводят, как проспимся.
Я рубль заначил, – опохмелимся...
И всё же, брат, трудна у нас дорога!
Эх, бедолага! Ну спи, Серёга!
1971