|
Я сам с Ростова, а вообще подкидыш – Я мог бы быть с каких угодно мест, – И если ты, мой Бог, меня не выдашь, Тогда моя свинья меня не съест. Живу – везде, сейчас, к примеру, – в Туле. Живу – и не считаю ни потерь, ни барышей. Из детства помню детский дом в ауле В республике чечено-ингушей. Они нам детских душ не загубили, Делили с нами пищу и судьбу. Летела жизнь в плохом автомобиле И вылетала с выхлопом в трубу. Я сам не знал, в кого я воспитаюсь, Любил друзей, гостей и анашу. Теперь чуть что, чего – за нож хватаюсь, – Которого, по счастью, не ношу. Как сбитый куст я по́ ветру волокся, Питался при дороге, помня зло, но и добро. Я хорошо усвоил чувство локтя, – Который мне совали под ребро. Бывал я там, где и другие были, – Все те, с кем резал пополам судьбу. Летела жизнь в плохом автомобиле И вылетела с выхлопом в трубу. Нас закаляли в климате морозном, Нет никому ни в чем отказа там. Так что чечены, жившие при Грозном, Намылились с Кавказа в Казахстан. А там – Сибирь, лафа для брадобреев, Скопление народов и нестриженных бичей, – Где место есть для зэков, для евреев И недоистребленных басмачей. В Анадыре что надо мы намыли, Нам там ломы ломали на горбу. Летела жизнь в плохом автомобиле И вылетала с выхлопом в трубу. Мы пили всё, включая политуру, – И лак, и клей, стараясь не взболтнуть. Мы спиртом обманули пулю-дуру – Так, что ли, умных нам не обмануть?! Пью водку под орехи для потехи, Коньяк под плов с узбеками, по-ихнему – пилав, – В Норильске, например, в горячем цехе Мы пробовали пить стальной расплав. Мы дыры в деснах золотом забили, Состарюсь – выну – денег наскребу. Летела жизнь в плохом автомобиле И вылетала с выхлопом в трубу. Какие песни пели мы в ауле! Как прыгали по скалам нагишом! Пока меня с пути не завернули, Писался я чечено-ингушом. Одним досталась рана ножевая, Другим – дела другие, ну а третьим – третья треть... Сибирь, Сибирь – держава бичевая, – Где есть где жить и есть где помереть. Я был кудряв, но кудри истребили – Семь пядей из-за лысины во лбу. Летела жизнь в плохом автомобиле И вылетела с выхлопом в трубу. Воспоминанья только потревожь я – Всегда одно: «На помощь! Караул!..» Вот бьют чеченов немцы из Поволжья, А место битвы – город Барнаул. Когда дошло почти до самосуда, Я встал горой за горцев, чье-то горло теребя, – Те и другие были не отсюда, Но воевали, словно за себя. А те, кто нас на «подвиги» подбили, Давно лежат и корчатся в гробу, – Их всех свезли туда в автомобиле, А самый главный – вылетел в трубу. 1978
|