|
Упрямо я стремлюсь ко дну, Дыханье рвется, давит уши... Зачем иду на глубину – Чем плохо было мне на суше? Там, на земле, – и стол, и дом. Там – я и пел, и надрывался. Я плавал всё же – хоть с трудом, Но на поверхности держался. Линяют страсти под луной В обыденной воздушной жиже, А я вплываю в мир иной, – Тем невозвратнее, чем ниже. Дышу я непривычно – ртом. Среда бурлит – плевать на сре́ду! Я погружаюсь, и притом – Быстрее – в пику Архимеду. Я потерял ориентир, Но вспомнил сказки, сны и мифы. Я открываю новый мир, Пройдя коралловые рифы. Коралловые города... В них многорыбно, но не шумно – Нема подводная среда, И многоцветна, и разумна. Где та чудовищная мгла, Которой матери стращают? Светло, хотя ни факела, Ни солнца мглу не освещают. Всё гениальное и не- допонятое – всплеск и шалость – Спаслось и скрылось в глубине! Всё, что гналось и запрещалось... Дай бог, я всё же дотону, Не дам им долго залежаться. И я вгребаюсь в глубину, И всё труднее погружаться. Под черепом – могильный звон, Давленье мне хребет ломает, – Вода выталкивает вон И глубина не принимает. Я снял с острогой карабин, Но камень взял – не обессудьте! – Чтобы добраться до глубин, До тех пластов, до самой сути. Я бросил нож – не нужен он: Там нет врагов, там все мы – люди, Там каждый, кто вооружён, – Нелеп и глуп, как вошь на блюде. Сравнюсь с тобой, подводный гриб, Забудем и чины, и ранги. Мы снова превратились в рыб, И наши жабры – акваланги. Нептун, ныряльщик с бородой, Ответь и облегчи мне душу: Зачем простились мы с водой, Предпочитая влаге – сушу? Меня сомненья – черт возьми! – Давно буравами сверлили: Зачем мы сделались людьми? Зачем потом заговорили? Зачем, живя на четырёх, Мы встали, распрямили спины? Затем – и это видит Бог, – Чтоб взять каменья и дубины. Мы умудрились много знать, Повсюду мест наделать лобных, И предавать, и распинать, И брать на крюк себе подобных! И я намеренно тону, Зову: «Спасите наши души!» И если я не дотяну – Друзья мои, бегите с суши! Назад – не к горю и беде, Назад и вглубь – но не ко гробу, Назад – к прибежищу, к воде! Назад – в извечную утробу! Похлопал по плечу трепанг, Признав во мне свою породу. И я выплевываю шланг И в легкие пускаю воду!.. Сомкните стройные ряды, Покрепче закупорьте уши. Ушел один – в том нет беды, Но я приду по ваши души! 1977
|