Ночь тележку нашу обнимает.
Острый хаос скрыт холодной тьмой.
Щеки ящерка не раздувает.
К каменной гряде не припадает,
не взлетает мотылек ночной.

Чайки нет, и селезень не крячет.
И на берегах пустых морей
дальнее окошко не маячит,
дети в темных комнатах не плачут
и своих не будят матерей.

Всё молчит от века и до века.
И ей снятся наши небеса,
ровная рысца лошадки пегой,
мягкая дорога и телега –
теплый колос возле колеса.
1970