|
Почему-то, отчего-то он остался невредим. Полтораста самолетов бомбы сбросили над ним. А он спал под гром и грохот. Был и весел и здоров – от шрапнельного гороха, от вороньих потрохов. Азиатская холера разгружала фронт и тыл, а он пил из лужи серой и водой доволен был. Ливни отшумели рано, лед свистел над головой, – он гулял в фуражке рваной словно в шапке меховой. Царь не удержал престола, сапоги разбились в прах, – а он шел, вдвойне веселый, в интендантских лапотках. Ни шестнадцатидюймовым, ни жандармам полевым он не поддавался, – словом, жил красивым и рябым. Только баба голосиста – сладкоглаза и бела – встретила того артиста и вкруг пальца обвела. 1936
|