|
Жил на свете дед Данила Сто годов да пять. Видит, сто шестой ударил, – Время помирать. Вволю хлеба, вволю сала, Сыт, обут, одет. Если б совесть позволяла, Жил бы двести лет. Но невесело Даниле, Жизнь сошла на край: Не дают работать деду, Говорят: – Гуляй. А гулять беспеременно – Разве это жизнь? Говорили б откровенно: Помирать ложись. Потихоньку дед Данила Натаскал досок. Достаёт пилу, рубанок, Гвозди, молоток. Тешет, пилит – любо-мило, Доски те, что звон! Всё, что делал дед Данила, – Делал крепко он. Сколотил он гроб надёжный, Щитный, что ладья. Отправляется Данила В дальние края. И в своём гробу сосновом Навзничь дед лежит. В пиджаке, рубахе новой, Саваном прикрыт. Что в селе народу было – Все пришли сполна. – Вот и помер дед Данила. – Вот тебе и на... Рассуждают: – Потрудился На своем веку. – И весьма приятно слышать Это старику. – Ох и ветох был, однако, – Кто-то говорит. «Ох, и брешешь ты, собака», – Думает старик. – Сыновей зато оставил – Хлопцам равных нет. «Вот что правда, то и правда», – Чуть не молвил дед. Простоял народ пристойно И решает так: – Выпить надо. Был покойник Выпить не дурак. И такое заключенье Дед услышать рад: Не в упрёк, не в осужденье Люди говорят. Говорят: – Прощай, Данила, Не посетуй, брат, Дело ждет, по брёвнам наши Топоры торчат. Говорят: – У нас ребята Плотники – орлы. Ты их сам учил когда-то Вырубать углы. Как зачешут топорами Вперебой и в лад, Басовито, громовито Брёвна загудят. Эх, Данила, эх, Данила, Был ты молодым! С молодым бы в пору было Потягаться им. Не обижен был ты силой, Мы признать должны... – Ах вы, – крикнул дед Данила, – Сукины сыны! Не желаю ваш постылый Слушать разговор. На леса! – кричит Данила. – Где он, мой топор?! 1937
|