Промозглая сырость расквасила глину. Прохожие подняли воротники. У кассы трамвайной сегодня ангина – Ей в горло не лезут мои пятаки. Трамвай куролесил последние рейсы, Кружил в листопаде, как путник в тумане. И падшие листья ложились на рельсы, Как желтые письма Карениной Анне. Я шел, повторяя былые дороги, Как будто следы свои в жизни искал, И ныли в ботинках натертые ноги, И пальцы немели в промокших носках. А следом шел ливень. Он был неприятен. Он гладил мне спину холодной рукой. Он брызгал слюною, шепча мне: «Приятель! Обмоем свободу твою, дорогой...». И не было сил от него отвязаться. И в сточных канавах шумела вода. И в эти минуты мне стало казаться, Что я потеряю тебя навсегда. И в диск телефона с последней надеждой Я впился, как тонущий в брошенный круг: А вдруг ты простишь, и все будет как прежде, А вдруг ты еще меня любишь?.. а вдруг?.. 1985
|