Тяжёл наш путь, твой бедный мул Устал топтать терновник злобный; Взгляни наверх: то не аул, Гнезду орлиному подобный; То целый город; смолкнул гул Народных празднеств и торговли, И ветер тления подул На Богом проклятые кровли. Во дни глубокой старины (Гласят народные скрижали), Во дни неволи и печали, Сюда Израиля сыны От ига чуждого бежали, И град возник на высях гор. Забыв отцов своих позор И горький плен Ерусалима, Здесь мирно жили караимы; Но ждал их давний приговор, И пала тяжесть Божья гнева На ветвь караемого древа. И город вымер. Здесь и там Остатки башен по стенам, Кривые улицы, кладбища, Пещеры, рытые в скалах, Давно безлюдные жилища, Обломки, камни, пыль и прах, Где взор отрады не находит; Две-три семьи как тени бродят Средь голых стен; но дороги Для них родные очаги, И храм отцов, от моха чёрный, Над коим плавные круги, Паря, чертит орёл нагорный... 1856
|