Ломаются и хрипнут голоса,
И новые идут на смену им.
Теперь не разберусь уже и сам,
Принадлежу я к голосам каким.

Оставшись войн великих ветераном,
К спокойному не склонен рубежу, –
И лишь пахнет в лицо мне ветер ранний –
Я в новый путь веселый выхожу.

И хочется еще мне говорить
О зареве, бегущем невской льдиной,
И о пожаре медленной зари
Над мирною Мухранскою долиной.

Они со мной – походный мой мешок
И сапоги с подкованной подошвой,
Чтобы стихам шагалось хорошо
В большом пути под самой трудной ношей.

И в тихом Сагурамо я живу,
Как будто бы в блаженном сне богатом,
Лишь потому, что грозно наяву
Я слышу грома дальнего раскаты.

И стих встает к оружью, как солдат,
Проспавший ночь у друга на биваке
Под крышей – и встающий снова в ряд
Для боевой, для стиховой атаки!
1948