|
Не тем последним снегом, Что падал на плечо, Не вымысла набегами Я нынче увлечен, – Но всей стиха живучестью Хочу я в жизнь врасти, Над стиховою участью Задумался мой стих. Среди ночей обугленных, Углям ночей под стать, Он фосфорными буквами Пытался заблистать. И вижу как в тумане В предутренней строке Подпольщика Германии, Идущим налегке. Быть может, в то мгновение Услышал он в саду Простое птичье пение В простых дерев ряду, И вспомнил, как безжалостен Тюремный потолок, Как мысли об усталости Он в пыль перетолок, Подумал он по-дружески Вне всякой тьмы забот, Что лип тех старых кружево Его переживет. Но, жизнь на подвиг выменяв, В метель и в зноя звон Они свободы именем Клянутся, как и он. И надо только выстоять, Спокойствие храня, Когда за каждым выступом Готова западня. Во встрече той предутренней Всю меру, стих, учти, Всё жило силой внутренней, Безо́бразной почти. Изобрази движение Тех влажных листьев лип И тонкий отблеск пения, Который к ним прилип. Изобрази, как юноша Прошел среди аллей, Иную жизнь задумавший И присягнувший ей. Изобрази без горести Рассвет, весну, дома, Всё – как начало повести, Где автор – жизнь сама. 1936
|