|
За гладью вод Разлива длинного, За рощей сумрачно рябой, Поляна тихая, старинная, Над нею – полдень голубой. Там в зное августа палящего Такого, что звенит в ушах, Стоял косарь с косой блестящею, Задумавшись у шалаша. Молчанье вдруг – стеною серою, А дума на душу легла, И жизнь сама сказала: верую В его великие дела. Здесь утром – тишина росистая, Безмолвье ночью и туман, А там бурлит вся ширь российская, Гремит рабочий океан. Он оглядел поляну скромную, Далеко мысли унесло – А разве там все царство темное Быльем-травой не поросло? Он знал, с косою занесенною Над бурой, выцветшей травой, Что вслед за нею – неживой – Все скосит царство полусонное Размахом бури мировой! ?
|