За гладью вод Разлива длинного,
За рощей сумрачно рябой,
Поляна тихая, старинная,
Над нею – полдень голубой.

Там в зное августа палящего
Такого, что звенит в ушах,
Стоял косарь с косой блестящею,
Задумавшись у шалаша.

Молчанье вдруг – стеною серою,
А дума на душу легла,
И жизнь сама сказала: верую
В его великие дела.

Здесь утром – тишина росистая,
Безмолвье ночью и туман,
А там бурлит вся ширь российская,
Гремит рабочий океан.

Он оглядел поляну скромную,
Далеко мысли унесло –
А разве там все царство темное
Быльем-травой не поросло?

Он знал, с косою занесенною
Над бурой, выцветшей травой,
Что вслед за нею – неживой –
Все скосит царство полусонное
Размахом бури мировой!
?