Читай земли зеленые былицы,
Войди и в наш суровый русский рай,
Где и на солнечных страницах
У замыслов высоких горьковатый вкус.

В вожатые возьмем с собою песню.
Вергилий устарел, Вергилий Данта вел, –
Нам нужен новый лад, двадцатых лет ровесник,
Или зимы веселое, фабричное тепло –

Когда над черными стволами труб – высокий снег,
Дымок, бензинный запах, города рулада
И солнце наконец, как уравненье тех
Хозяйственных программ и замыслов Госплана.

Предмет у песни прост, как запах льна
Или зерна, гостящего в приемном пункте;
Черновики стиха: поля, упрямая весна,
Исчерченная бороздами будней.

Мы входим в круг сельских забот.
Где раньше степь и гоголевский полдень –
Теперь машиной севооборот o
Под песню поднят и исполнен.

Тут свой размер, свое лицо,
Куда острее песни старой –
Смотри – струнами над сельцом
Разбег веселый Днипрельстана.

Вступаем в круг другой, глухой.
Казалось, песня б здесь и не гостила вовсе,
Но вот сквозь потное тепло я слышу звук
Строфою вагонеток в штреках осени.

С звездой на поясе проходим дальше мы –
Тут день республиканский начат,
Тут залежался корм машин – и мир
Грозы и поездов убранства.

Но все еще ремесленная полночь
В глухих углах ютится и коптит,
Да все еще в просторах беспризорных молча
Ведется рай нетронутой земли.

Средь кажущейся тишины, на стройках
Все движется, не остывая, кровь,
И новый век на перевале стонет
Поднять с трудом задуманный урок.

Читай, дивясь, страницы современья,
Пойми, как труден пафос наших дней,
Еще, еще забой-бикфордов шнур подведен,
И утро дышет свежестью в лицо!
1928