Спешат в Москву Водопьянов и Шмидт,
ветер в небе шумит.
Поют бортмеханики о весне,
Эскадра летит, летит.

И расступаются облака,
И тучи падают ниц,
И видят герои: она близка,
Любимейшая из столиц.

А над Москвою-волненья ветер,
Глаза москвичей горят...
И я обращаюсь к баскам, к детям,
Приплывшим в мой Ленинград:

– На вас, малыши, на детишек, с высот
Фашистский обрушился смерч.
Когда над вамп летел самолет,
Вы восклицали: смерть!

Вы видели, как обращаются в прах
Родимые города,
И гибнет сын у отца на руках,
И кровь течет, как вода.

Но мы протянули вам тысячи рук,
Вы слышите нашу речь.
Вас будут такие, как Мазурук,
От воронья беречь.

Вам такие, как Водопьянов,
Помогут пилотами стать,
Вас будут такие, как Шмидт, – учить
И, как Молоков, – баловать.

Я вижу-от нашего солнца и ветра
Глаза малышей зажглись.
Когда летят самолеты Советов,
Мир восклицает: Жизнь!

А ветер вздымает над ждущей Москвой
Красных знамен зарю,
И я обращаюсь к нашим врагам
И кратко им говорю:

– Во льды, на север летит Алексеев,
На полюс к себе манит.
Но если вы вздумаете посеять
На нашей земле динамит,

Но если вы вздумаете войною
Нарушить наш мир и труд,
Тогда Алексеев о льдах забудет,
И Чкалов изменит маршрут.

За ними взовьются десятки тысяч,
И надо вам помнить о том,
Что мы на полюс, поймите-на полюс,
Доставили десять тонн.

Теперь прошу-рассчитайте сами,
Сколько в военный час
Огня и бури, свинца и стали
Сумеем мы сбросить на вас?

Задав врагам такую задачу,
Поставив вопрос ребром,
Я вижу эскадру в полном порядке,
Я слышу моторов гром.

Но я сдерживаю волненье,
Спокойствие я храню,
И я обращаюсь к нашему завтра,
К грядущему нашему дню:

– Летят наши летчики, сдвинув брови,
Проносится крыльев тень.
О, если бы знал ты, что мы готовим
Тебе, наш грядущий день!

Полюс, как видите, взяли в работу,
В Америку путь провели,
А завтра советские самолеты
Помчатся вокруг Земли.

Радио скажет нам: все в порядке,
и увидим мы наяву,
Как наши летчики без посадки
летят из Москвы в Москву,

Как опоясывают планету,
подымаются в звездную высь.
Когда летят самолеты Советов,
мир восклицает: Жизнь!
1937