1
Она не однажды всплывала
В грязи городского канала,
Где светят, длинны и тонки,
Фонарные огоньки.
Её видали и в роще,
Висящей на иве тощей,
На иве, ещё Дездемоной
Оплаканной и прощённой.
В каком-нибудь старом доме,
На липкой красной соломе
Её находили люди
С насквозь простреленной грудью.
Но от этих ли превращений,
Из-за рук, на которых кровь
(Бедной жизни, бедных смущений),
Мы разлюбим её, Любовь?
2
Я помню, я помню, носились тучи
По небу жёлтому, как новая медь,
И ты мне сказала: «Да, было бы лучше,
Было бы лучше мне умереть».
«Неправда, – сказал я, – и этот ветер,
И всё, что было, рассеется сном,
Помолимся Богу, чтоб прожить этот вечер,
А завтра на утро мы всё поймём.»
И ты повторяла: «Боже, Боже!..»
Шептала: «Скорее... одна лишь ночь...»
И вдруг задохнулась: «Нет, Он не может,
Нет, Он не может уже помочь!»
1915
|