|
Все смеются на бюро: «Ты ж, как витязь – И жилплощадь, и получка по-царски!» Ну, а я им: «Извините-подвиньтесь! Я ж за правду хлопочу, не за цацки! Как хотите – на доске ль, на бумаге ль, Цельным цехом отмечайте, не лично. Мы ж работаем на весь наш соцлагерь, Мы ж продукцию даем на “отлично”! И совсем мне, – говорю, – не до смеху! Это чье ж, – говорю, – указанье, Чтоб такому выдающемуся цеху Не присваивать почетное званье?!» А мне говорят, (Все друзья говорят – И Фрол, и Пахомов с Тонькою): «Никак, – говорят, – нельзя, – говорят, – Уж больно тут дело тонкое!» А я говорю (матком говорю): «Пойду, – говорю, – в обком!» – говорю. А в обкоме мне все то же: «Не суйся! Не долдонь, как пономарь, поминанье. Ты ж партейный человек, а не зюзя, Должен, все ж таки, иметь пониманье! Мало, что ли, пресса ихняя треплет Все, что делается в нашенском доме? Скажешь – дремлет Пентагон? Нет, не дремлет! Он не дремлет, мать его, он на стреме!» Как завелся я тут с пол-оборота: «Так и будем сачковать?! Так и будем?! Мы же в счет восьмидесятого года Выдаем свою продукцию людям!» А мне говорят: «Ты чего, – говорят, – Орешь, как пастух на выпасе?! Давай, – говорят, – молчи, – говорят, – Сиди, – говорят, – и не рыпайся!» А я говорю, в тоске говорю: «Продолжим наш спор в Москве», – говорю! ...Проживаюсь я в Москве, как собака. Отсылает референт к референту: «Ты и прав, – говорят, – но, однако, Не подходит это дело к моменту. Ну, а вздумается вашему цеху, Скажем – встать на юбилейную вахту? Представляешь сам, какую оценку Би-Би-Си дадут подобному факту?!» Ну, потом – про ордена, про жилплощадь, А прощаясь, говорят на прощанье: «Было б в мире положенье попроще, Мы б охотно вам присвоили званье. А так, – говорят, – ну, ты прав, – говорят, – И продукция ваша лучшая! Но все ж, – говорят, – не драп, – говорят, – А проволока колючая!..» «Ну, что ж, – говорю. – Отбой! – говорю. Пойду, – говорю, – в запой», – говорю. Взял – и за́пил. 1970
|