|
Первача я взял ноль-восемь, взял халвы, Пару «рижского» и керченскую сельдь, И отправился я в Белые Столбы На братана да на психов поглядеть. Ах, у психов жизнь – так бы жил любой: Хочешь – спать ложись, а хочешь – песни пой! Предоставлено им вроде литера, Кому – от Сталина, кому – от Гитлера! А братан уже встречает в проходной, Он меня за опоздание корит, Говорит, давай скорее по одной, Тихий час сейчас у психов, говорит. Шизофреники – вяжут веники, А параноики – рисуют нолики, А которые просто нервные – Те спокойным сном спят, наверное. А как приняли по первой первача, Тут братана прямо бросило в тоску, Говорит, что он зарежет главврача, Что тот, сука, не пустил его в Москву! А ему ж в Москву не за песнями, Ему выправить надо пенсию; У него в Москве есть законная, И еще одна есть знакомая... Мы пивком переложили, съели сельдь, Закусили это дело косхалвой, Тут братан и говорит мне: «Сень, а, Сень, Ты побудь здесь за меня денек-другой! И по выходке, и по роже мы Завсегда с тобой были схожими! Тебе ж нет в Москве вздоха-продыха, Поживи здесь, как в доме отдыха». Тут братан снимает тапки и халат, Он мне волосы легонько ворошит, И халат на мне – ну, прямо в аккурат, Прямо вроде на меня халат пошит! А братан – в пиджак, да и к поезду, А я булавочкой – деньги к поясу, И иду себе на виду у всех, А и вправду мне – отдохнуть не грех! Тишина на белом свете, тишина, Я иду и размышляю, не спеша: То ли стать мне президентом США, То ли взять – да и окончить ВПШ... Эх, у психов жизнь – так бы жил любой: Хочешь – спать ложись, хочешь – песни пой! Предоставлено нам вроде литера, Кому – от Сталина, кому – от Гитлера... 1964
|